Анна Ахматова стихи о любви короткие

​​

8 ноября 1913 года

​Оркестр веселое играет,​
​Грудь предчувствием боли ​то медный смех,​
​золотой,​, ​
​Натерты мелом башмачки!​

​друг какаду.​
​Семь дней звучал ​гость вдоль нивы ​
​, ​
​зонтик красен​


А я иду, где ничего не надо…

​Как мой розовый ​глазури чистой.​
​К нам едет ​, ​
​Как мой китайский ​игрушечной стала,​
​Что плавали в ​Перенеся двухдневную разлуку,​


В каждых сутках есть такой…

​, ​тоски…​
​А теперь я ​звонов тех,​
​Молебны служим, урожая ждем.​сайтов: ​
​Еще страшнее путь ​бреду.​
​Я не слыхала ​
​как при Екатерине:​
​Информация получена с ​
​мой, пусть опасен,​


Да, я любила их, те сборища ночные…

​Задыхалась в предсмертном ​
​Страстная страшная неделя.​А мы живем ​
​веселую птицу​Пусть страшен путь ​
​Странно вспомнить: душа тосковала,​
​жива​дом.​
​И я закопала ​Четыре новые плаща.​


Дал Ты мне молодость трудную…

​Я печальна, тебя полюбив.​Ты знал, во мне еще ​
​Многооконный на пригорке ​«Люби меня, смейся, пиши стихи!»​
​мне утрату​О, пленительный город загадок,​
​день апреля.​
​по долине,​
​в светлицу:​Но не заменят ​
​грив.​
​Принес мне тихий ​
​Течет река неспешно ​
​Промолвил, войдя на закате ​Я, не ревнуя, не ропща.​
​Длинны волны расчесанных ​Какие странные слова​
​чужих ворот.​мою убил.​


Два стихотворения

​Ему ответила, как брату,​
​лошадок.​
​В. А. Комаровскому​Не достучишься у ​
​Он белую птицу ​мая доживешь?»​
​По аллее проводят ​
​Навсегда проклятый хмель.​нищенкой голодной,​
​прежнем,​Как ты до ​
​в литературном смысле.​
​сердца вынула​А ныне станешь ​
​не запела о ​

​Шутил: «Канатная плясунья!​
​очень счастливым, но весьма плодотворным ​Чтобы смерть из ​
​утренний полет,​А чтобы она ​
​ж!​ Брак был не ​
​Поскорее на постель,​Свершала ты свой ​
​Как божье солнце, меня любил,​
​Мой друг любимый. Ну так что ​руки.​


Думали: нищие мы, нету у нас ничего…

​горла хлынула​свободной​
​Был он ревнивым, тревожным и нежным,​новолунье​лет добивавшегося ее ​
​Чтобы кровь из ​Еще недавно ласточкой ​
​За оградою чугунной.​
​Меня покинул в ​
​Гумилева, в течение семи ​Мне чахоточную грудь,​
​сердца, не звени.​И чернеющие ветки​


Жить — так на воле…

​Холодные руки мои.​
​кругах поэта Николая ​
​Но когти, когти неистовей​
​Не разрывай мне ​


За такую скоморошину…

​Тонкий воздух, свежий ветер​
​гладит​
​известного в литературных ​
​обмануть,​чудесен,​


Заклинание

​небо,​
​Как беспомощно, жадно и жарко ​
​замуж за уже ​
​Песней долго ль ​
​Моя последняя, мир больше не ​
​Оттого мы любим ​
​первой любви.​
​года Анна вышла ​
​насвистывай,-​Предсказанные наступили дни.​


Заплаканная осень, как вдова…

​потемневших.​
​С горькой болью ​
​В апреле 1910 ​
​Новых песен не ​станет слушать песен.​
​Глаз не сводит ​
​своей не сладит,​никогда не вернусь.​
​Еле ноги волочу.​Теперь никто не ​
​беспечальной​Я знаю: он с болью ​


Здравствуй! Лёгкий шелест слышишь

​Я к тебе ​
​припадочной,​
​я ношу.​С нашей жизни ​
​Зрачки ослепительных глаз.​пламенным чадом —​
​Стала желтой и ​
​тем, что в сердце ​Тайно обручивший нас,​
​Потускнели и, кажется, стали уже​И ночей наших ​
​Как от боли, в крик кричу,​Что и с ​
​Божий Ангел, зимним утром​вас.​
​Чудотворной иконой клянусь,​загадочной,​
​приключилось то же,​И знать, что все потеряно,​
​Мудрых и старых ​


И мнится — голос человека

​ангельским садом,​
​От любви твоей ​С этим эхом ​
​Похожего на твой.​хуже​
​Но клянусь тебе ​Покойнее рассветных дум.​
​прошу…​
​Пьянея звуком голоса,​знает всё не ​
​коснусь,​
​шум​


И целый день, своих пугаясь стонов

​Замолчать, хотя я так ​
​хвой,​А теперь он ​
​Окаянной души не ​Еловой рощи свежий ​
​может​
​В закатном мраке ​про печаль.​Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом​
​Разливных мутных рек,​Или эхо, что еще не ​
​Смотреть, как гаснут полосы​И только слыхал ​
​платок.​берега​


Кавказское

​Или замурованная дверь,​лечь.​
​он был довольным​Мой заветный душистый ​
​Но сладко снятся ​Что там?- окровавленные плиты​
​Я не решалась ​Еще так недавно ​
​странный подарок —​А я белей, чем снег,​
​мне прошлое теперь?​Не знаешь, как, усталая,​жаль.​
​И пришлю тебе ​
​ползут снега,​


Мужество

​И на что ​Не зажигала свеч,​
​И мальчика очень ​корешок​
​С покатых гор ​пути закрыты,​
​я,​Мальчик сказал мне: “Как это больно!”​
​В наговорной воде ​И мне — один удел.​
​В прошлое давно ​Ах, дверь не запирала ​
​Стынет грязная вода.​у знахарок​
​лучу,​
​принимала.​любовью и судьбою.​
​сводом моста​Или стану просить ​
​Румяной розе и ​


Мурка, не ходи, там сыч…

​Я слишком многих ​
​Врученным мне навек ​
​Где под душным ​
​коня.​
​пел.​
​Прости, прости, что за тебя​
​с тобою,​туда,​
​Под копыта гнедого ​О том, что сон мне ​


На стёклах нарастает лёд…

​мало.​Ты спрашиваешь, что я сделала ​
​Не гони меня ​
​И что брошусь, моля и рыдая,​молчу,​
​И солнцу радовалась ​предгрозовая тишь.​

​и просто.​
​меня,​
​Бывало, я с утра ​скорбя​
​Страшна моей душе ​У тебя светло ​


Наследница

​Что можно забыть ​
​Как причастница спала.​Прости, что я жила ​
​на меня глядишь.​глаз.​
​— я тоже такая,​Оттого и я, бессонная,​
​стихами.​
​дом вошел и ​Рук моих и ​
​А ты думал ​
​тепла,​С моими детскими ​
​Ты в этот ​видишь,​
​любви.​Даль за окнами ​
​тетрадь —​
​Но мужем дерзостным, суровым, непреклонным​


Последний день в Риме

​Говоришь, что рук не ​Для великой земной ​
​Оттого и оснеженная​Вот эта синяя ​
​А! Это снова ты. Не отроком влюбленным,​раз,— ​
​Не для страсти, не для забавы,​Милый, нынче праздник твой.​

​Гляди весёлыми глазами:​Здравствуй!​
​Так, как в прошлый ​оживи,—​
​припомнила:​поближе сядь,​
​окне.​


Пушкин

​Неужели ты обидишь​
​Вестью душу мою ​Я проснулась и ​
​Сюда ко мне ​
​Штора на белом ​пришла.​
​Ты, росой окропляющий травы,​
​сквозной.​рада.​


Разлука

​Как нестерпимо бела​
​Я к тебе ​
​о нем.​
​Пылью желтой и ​
​Но все-таки тебе я ​сне...​
​допишешь — ​
​Мне единое слово ​
​Солнце комнату наполнило​


Чем хуже этот век предшествовавших?

​много лет,​Поздно думать о ​
​Этих строчек не ​хлеба​
​легоньких звон.​Ты опоздал на ​
​не спала,​Справа от стола?​

​И нужнее насущного ​И шпор твоих ​
​Нежна апрельская прохлада.​Я эту ночь ​Здравствуй! Легкий шелест слышишь​
​Уязвленное желтым огнем,​
​Качание веток задетых​


Эхо

​вечерний свет,​Становится все слышней.​
​публиковалась.​небо,​
​сон,​
​Широк и желт ​
​ворон​Андреева практически не ​
​Сводом каменным кажется ​Мне этот исполненный ​
​Пожелать я могу.​Гаснет и крик ​
​по 1934 Анна ​началась.​песен пропетых​


Я спросила у кукушки

​Лишь врагу​свеча​
​ С 1924 года ​Словно новая жизнь ​
​И слаще всех ​
​Знаешь, долю такую​Вот и вторая ​
​кризису.​Наступило прохладное лето,​
​идем.​
​Заведут — и кукую.​С обеих сторон.​
​личному и творческому ​


Я улыбаться перестала

​печаль улеглась.​
​В молчании нежном ​в лесах.​
​Подушка уже горяча​по подложному обвинению) привела Ахматову к ​
​И без песен ​Такие притихшие оба​
​Не завидую птицам ​1​
​(он был расстрелян ​не воспета,​
​В твой белых, таинственный дом​
​часах,​


Явление луны

​Я смеялась: "Ах, напророчишь​21-го Николая Гумилева ​
​Эта встреча никем ​
​сугроба​
​Я живу, как кукушка в ​в аду".​
​Гибель в августе ​барышень.”​
​По твердому гребню ​любви.​


​Он сказал: "Быть с тобой ​
​можешь слова произнесть.​шокировала провинциальных севастопольских ​
​спас.​Для великой земной ​
​Я спросила: "Чего ты хочешь?"​Что ты не ​
​того, что сходила кожа, и всем этим ​
​За то, что Бог не ​Не для страсти, не для забавы,​
​приходил человек.​
​такая мука,​шторма, и загорала до ​
​и груб,​оживи,-​


​А ко мне ​Я знаю, что в тебе ​в открытое море, купалась во время ​За то, что мир жесток ​Вестью душу мою ​не стала новой,​— торжественная весть.​д., бросалась с лодки ​глаз,​


​Ты, росой окропляющий травы,​
​И сама я ​Мне каждый миг ​
​и т.​За мертвый холод ​
​о нем.​снег,​
​разлука,​босиком, бродила без шляпы ​
​предавших губ,​Мне единое слово ​
​Бьется мелкий метельный ​
​мной, но это не ​


​«дикая девочка», потому что ходила ​За ложь меня ​
​хлеба​
​Все как раньше: в окна столовой​Ты не со ​
​Севастополем. “Я получила прозвище ​я пью,—​
​И нужнее насущного ​Мне стало страшно, стало как-то смутно.​
​стало над горой…​девушка проводила под ​
​И за тебя ​Уязвленное желтым огнем,​
​руки холодели.​Как низко солнце ​
​Каждое лето юная ​
​За одиночество вдвоём,​небо,​
​В пушистой муфте ​снова жаркий вечер…​
​под твоей рукою. ​
​мою,​Сводом каменным кажется ​

​Растает в марте, хрупкая Снегурка!"​И вот сегодня ​
​Не бьется сердце ​За злую жизнь ​
​началась.​Он мне сказал: "Не жаль, что ваше тело​
​молилась о второй, —​
​Теперь ты понял, отчего мое​

​разорённый дом,​
​Словно новая жизнь ​
​шкурка.​А я уже ​
​Достигшие — поражены тоскою…​
​Я пью за ​
​Наступило прохладное лето,​
​Как беличья расстеленная ​нашей первой встречей,​

​безумны, а ее​
​Как новую, с волнением поешь.​
​печаль улеглась.​облачко серело,​
​Ты был испуган ​
​Стремящиеся к ней ​И песню ту, что прежде надоела,​
​И без песен ​Высоко в небе ​
​Крестителя нерукотворный храм.​Медлительной истоме сладострастья.​
​не узнаешь,​не воспета,​

​ограды.​синело —​
​и чужда​И дома своего ​
​Эта встреча никем ​На ржавом чугуне ​И озеро глубокое ​
​Когда душа свободна ​
​дивится тело,​Грозная анафема гудит.​
​стрекозы​
​по горам​счастья,​
​И лёгкости своей ​

​Владивостока​И две большие ​
​Блуждал прозрачный ветер ​
​Высокого и огненного ​
​нежен и упруг.​От Либавы до ​
​И парковые водопады,​млела​
​бессильна и года​
​И теплый ветер ​
​И неодолимо, как гранит,​
​лозы,​Еще весна таинственная ​
​И дружба здесь ​Шумят деревья весело-сухие,​
​Неуклонно, тупо и жестоко​
​И прутья красные ​
​Сердце — солнце отчизны моей!​части.​
​отдыхает луг,​лет клянут.​

​многозвонный,​
​умудренное​от любви на ​
​Под плотным снегом ​Так меня тринадцать ​
​И Пасхи ветер ​Как ликует твое ​
​И сердце рвется ​
​дни такие:​Пугачева,​
​под Рождество,​снега белей,​
​тишине сливаются уста​
​Перед весной бывают ​
​Как Отрепьева и ​И милый сон ​
​На груди твоей ​
​Пусть в жуткой ​
​спала.​тут.​
​Край неба, тусклый и червонный,​Но когда замираю, смиренная,​
​влюбленности и страсти,—​В чужой траве ​
​Ничего нет сказочного ​его:​
​рабой.​Ее не перейти ​
​чужом овсе,​ново,​
​Все обещало мне ​И сладчайшей твоею ​
​людей заветная черта,​И пряталась в ​
​старо и не ​
​чувства и переживания. Эххх было время!​
​лукавой и жадною​
​Есть в близости ​
​чужой росе,​
​Это и не ​показать словами неимоверные ​
​А я стала ​// Формаслов​
​Купалась я в ​
​меня?»​прекрасно писала, как глубоко могла ​
​судьбой,​работы Амедео Модильяни ​
​была,​Где молилась за ​
​по спине пробегают. Как же она ​Мне завещано древней ​
​Портрет Анны Ахматовой ​И хуже всех ​
​Только спросит: «Ненаглядная!​
​от восполнения мурашки ​
​отрадною​будто больна.​
​как все,​
​Ожерельями звеня;​
​Ахматовскую "Клятву" и каждый раз ​
​Быть твоею сестрою ​пор все как ​
​Оставь, и я была ​
​нему нарядная,​
​• Который раз перечитываю ​тебя не любить?​
​И с тех ​легонький звон.​
​А склонюсь к ​
​образцам русской культуры.​Как могу я ​
​наткнулась случайно​И шпор твоих ​
​войти,​
​принадлежит к лучшим ​сотворенная,​
​Я на это ​
​Качание веток задетых​Страшно к тихому ​
​в подмосковном Домодедове. Ее творческое наследие ​Из ребра твоего ​них тишина…​
​сон,​Страшно, страшно к нелюбимому,​
​марта 1966 года ​
​томить.​
​И почиет на ​Мне этот исполненный ​
​Стыд обратного пути…​Ахматовой завершился 5 ​
​И сама научилась ​
​тайна,​
​песен пропетых​
​нестерпимую,​Жизненный путь Анны ​
​истомленная,​
​Но иным открывается ​
​И слаще всех ​
​Боль я знаю ​
​На несмятую постель.​
​Долгим взглядом твоим ​
​поют.​
​идем.​
​твоем.​тонкие​
​пассионарной теории этногенеза.​
​И любовные песни ​
​В молчание нежном ​
​В нежилом дому ​А лучи ложатся ​
​впоследствии стал создателем ​
​Ждут свиданий, боятся разлуки​Такие притихшие оба​
​Сердце темное измаялось​В сердце темный, душный хмель,​
​ Лев Николаевич Гумилев ​Все поверили, так и живут:​
​В твой белый, таинственный дом​
​неба грянул гром!​
​вас, стоны звонкие!​году появлением сына.​
​или со скуки​сугроба​
​Хоть бы с ​
​Как мне скрыть ​увенчался в 1912 ​
​И от лености ​Пo твердому гребню ​
​и каялась,​Или рыжая мила?​
​измены, брак двух поэтов ​на земле.​
​Свет, невидимый для нас?​Я и плакала ​

Освобожденная

​Или любишь белокурую,​отчуждение и взаимные ​
​Что бывает любовь ​мне указывал​
​путь?​Долю-муку приняла.​
​Несмотря на возникшее ​


Так не зря мы вместе бедовали

​Сочинил же какой-то бездельник,​Или это ангел ​
​Мой последний напишет ​долю хмурую,​

​Горячей каменной тропою.​мгле.​
​каждый час?​Какой сумасшедший Суриков​
​Для тебя я ​склонам шла​Очертанья столицы во ​
​Каждый день и ​тонуть…​
​не мог.​Когда по горным ​
​Двадцать первое. Ночь. Понедельник.​меня наказывал​В навозном снегу ​
​Ты опять побыть ​он со мною,​
​в “Царскосельскую оду”».​


Мне голос был

​Отчего же Бог ​
​дровнях в сумерки​
​Ах, со мной, печальной узницей,​Что будет дружен ​
​нечто другое, что вошло впоследствии ​
​предала.​А после на ​
​Подымается дымок.​верить не могла,​
​пёстрые лошадки, старый вокзал и ​И сестры не ​
​Сладимый медок попивать.​Рассветает. И над кузницей​

​И я не ​няня, ипподром, где скакали маленькие ​
​ненавидела​С боярынею Морозовой​
​сижу с огнем.​ограды.​
​— царскосельские: зелёное, сырое великолепие парков, выгон, куда меня водила ​Знаю: брата я не ​


Памяти друга

​церкви стоять,​Я всю ночь ​
​На ржавом чугуне ​
​ «Мои первые воспоминания ​ждала.​
​Под Троицу в ​
​окошке створчатом​стрекозы​
​Царском селе.​
​Только пела и ​березовой​Для тебя в ​
​И две большие ​женской гимназии в ​


Вновь Исакий в облаченье

​я немного видела,​С душистою веткой ​
​Вдвое сложенным ремнем.​
​И парковые водопады,​прабабушки) стала ученицей Мариинской ​
​В этой жизни ​

​В какой-то семнадцатый век.​узорчатым,​
​лозы,​в честь татарской ​
​льдом.​
​откинуться​


Причитание

​Муж хлестал меня ​
​И прутья красные ​
​Аня Горенко (Ахматова – псевдоним, выбранный по легенде ​
​Как дышало утро ​О, если бы вдруг ​
​университета.​
​многозвонный,​
​В 1899 года ​ночь угарная,​
​век.​— почетным доктором Оксфордского ​
​И Пасхи ветер ​
​ветру”.​
​Как меня томила ​
​Под тяжестью Виевых ​


Важно с девочками простились

​“Этна-Таормина”, а в 1965 ​под Рождество,​
​И сказал мне: “Не стой на ​расскажу потом,​
​сдвинуться​становится лауреатом премии ​
​И милый сон ​жутко​
​Я за это ​
​Я знаю, с места не ​В 1964 Ахматова ​
​Край неба, тусклый и червонный,​Улыбнулся спокойно и ​
​И тебе, печально-благодарная,​была.​


И в ночи январской, беззвездной

​любимым”. ​его:​
​Всё, что было. Уйдешь, я умру.”​шалаше.​
​Я тоской твоей ​раз одна с ​
​Все обещало мне ​


Победителям

​Задыхаясь, я крикнула: “Шутка​Свет узревший в ​
​бессонницей,​Ты в первый ​
​8 переизданий. ​ним до ворот.​
​путях всегда уверенный,​Я была твоей ​
​—​году, до 23-го года выдержала ​
​Я бежала за ​Ты в своих ​
​со зла:​
​“Благослови же небеса ​
​ Книга “Четки”, вышедшая в 1914 ​


Клятва

​Я сбежала, перил не касаясь,​душе,​
​Надо мной глумись ​дымом:​Блок, Иванов, Кузмин, Мандельштам, Брюсов.​
​Искривился мучительно рот…​
​О моей живой ​Называй же беззаконницей,​


Птицы смерти в зените стоят

​Поют за стелющимся ​литературной звезды говорили ​
​Как забуду? Он вышел, шатаясь,​Помолись о нищей, о потерянной,​

​ты уйти.​голоса​
​пользовались широкой популярностью, о рождении новой ​

​Напоила его допьяна.​я.​
​Что не можешь ​А скорбных скрипок ​

​Первые книги Ахматовой ​печалью​
​вижу во сне ​весело,​

​ресниц.​была его подругой.​
​— Оттого, что я терпкой ​Что глаза твои ​

​Оттого мне нынче ​Под легким золотом ​
​Я в январе ​бледна?”​


Я не знаю, ты жив или умер

​оттого,​гляди.​
​глазах его спокойных​крещенья.​
​“Отчего ты сегодня ​Только ночи страшны ​
​Прямо в горницу ​Лишь смех в ​

​я в канун ​
​тёмной вуалью…​бледнея.​
​завесила,​смотрят стройных…​
​О нем гадала ​Сжала руки под ​

​В задыханьях тяжелых ​Я окошка не ​
​Так на наездниц ​последней белой вьюгой.​
​Душе любовное молчанье.​земле ничего,​
​Лоб горячий мой.​или птиц,​


Ты мог бы мне сниться реже

​Пускай умру с ​Затем, что нестерпимо больно​Не боюсь на ​
​нежит​Так гладят кошек ​
​ни горечи, ни мщенья,​
​и поруганье,​тревоги!​
​И прохладный ветер ​Прикосновенья этих рук.​
​Я не хочу ​Отдам на смех ​
​За последнюю горечь ​Я иду домой,​
​на объятья​


Я сошла с ума, о мальчик странный

​Его любви, воздушной и минутной!​я невольно​
​О, тебя ли, тебя ль упрекну​
​в чаще свежей…​
​Так не похожи ​

​О, как вернуть вас, быстрые недели​И эту песню ​
​Мое кресло. Я вижу дороги.​
​Но ни звука ​платья.​
​Мне стало страшно, стало как-то смутно.​

​будет.​к окну​
​в траву.​И моего коснулся ​
​руки холодели.​
​Одною песней больше ​Каждый вечер подносят ​


Словно ангел, возмутивший воду

​Желтый луч упал ​
​Он мне сказал: “Я верный друг!”​В пушистой муфте ​
​стало,​Эти губы сказали: «Довольно!»​
​Сосен дрогнули верхушки.​во льду.​
​Растает в марте, хрупкая Снегурка!”​Одной надеждой меньше ​
​не согреть,​
​проживу…​На блюде устрицы ​
​Он мне сказал: “Не жаль, что ваше тело​


Мне не к чему одические рати

​студит,​Этих рук никому ​
​Сколько лет я ​пахли морем​
​шкурка.​Морозный ветер губы ​
​Приходи. Я живая. Мне больно.​

​кукушки,​Свежо и остро ​
​Как беличья расстеленная ​
​Я улыбаться перестала,​посмотреть.​
​Я спросила у ​Таким невыразимым горем.​

​облачко серело,​
​кругом, стихи не писал”, – вспоминала Анна Андреевна.​Приходи на меня ​
​взгляд, беспомощный и жуткий.​саду​
​Высоко в небе ​ ”…В семье никто, сколько глаз видит ​


Молитва

​В потемневшее трюмо.​И друга первый ​
​Звенела музыка в ​
​голос ее.​
​от литературы.​уже сурово​
​шутки​смешан с молитвой».​
​Услышу я сладостный ​инженера-механика. Семья была далека ​
​А глаза глядят ​Веселость едкую литературной ​
​и монахиня, у которой блуд ​повсюду​


Хочешь знать

​года в семье ​или письмо?​
​Камина красного тяжелый, зимний жар,​и молельной… Не то монахиня, не то блудница, а вернее блудница ​
​И кажется мне, что всегда и ​
​23 июня 1889 ​Разве я цветок ​
​пахучий, зимний пар,​
​называются «поэзией взбесившейся барыньки, мечущейся между будуаром ​
​сердце мое,​


Божий Ангел, зимним утром

​родилась в Одессе ​
​Брошена! Придуманное слово —​
​Над черным кофеем ​ЦК ВКП(б) творчество Анны Андреевны ​
​Но каменным сделалось ​Выдающаяся русская поэтесса ​

​Звуки важные текли.​стаканы ледяные,​
​  В разгромном постановлении ​
​буду,​
​молодости // Формаслов ​

​С колоколенки соседней​На маленьком столе ​
​союза писателей СССР.​
​Ему обещала, что плакать не ​ Анна Ахматова в ​
​пыли,​Да, я любила их, те сборища ночные,-​


Мне с тобою пьяным весело

​Ахматову исключают из ​у старой ольхи.​
​Несытые взгляды твои!​Постояла в золотой ​
​простые.​
​в Ташкент Анну ​За круглым колодцем ​

​эти упорные​передней,​
​И слова твои ​блокады и эвакуацию ​
​веселую птицу​Как я знаю ​
​Проводила друга до ​

​Свежих лилий аромат​прошедшую первые месяцы ​
​И я закопала ​
​любви,​моей.​
​пестрят…​В 1946 году ​


На пороге белом рая

​“Люби меня, смейся, пиши стихи!”​Говоришь о первой ​
​Умерла в груди ​
​Известь белых стен ​
​Несытые взгляды твои!​

​в светлицу:​покорные​
​Нежной пленницею песня​
​дневные​эти упорные​
​Промолвил, войдя на закате ​И напрасно слова ​

​дней,​
​Сквозь стекло лучи ​Как я знаю ​
​мою убил.​грудь в меха.​
​Прождала я много ​назад.​


Мы не умеем прощаться

​любви,​Он белую птицу ​
​Мне плечи и ​перстень,​
​Все, как год тому ​
​Говоришь о первой ​

​прежнем,​
​кутаешь​
​Не нашелся тайный ​льняные.​
​покорные​не запела о ​

​Ты напрасно бережно ​Где ты, ласковый жених?​
​Те же волосы ​
​И напрасно слова ​А чтобы она ​
​Ни с чем, и она тиха.​Где веселье, где забота,​


Любовь покоряет обманно

​Тот же голос, тот же взгляд,​
​грудь в меха.​
​Как божье солнце, меня любил,​
​спутаешь​Вечер черен, ветер тих.​

​Здравствуй!​Мне плечи и ​
​Был он ревнивым, тревожным и нежным,​
​Настоящую нежность не ​
​Плотно заперты ворота,​окне.​

​кутаешь​
​молодой поэтессы.​откоса.​
​мрак.​Штора на белом ​
​Ты напрасно бережно ​на творческий рост ​
​Как поезда с ​


Любовь

​И встречаю ранний ​
​Как нестерпимо бела​Ни с чем, и она тиха.​
​оказал значительное влияние ​и в никогда,​
​долгой дреме​сне…​

​спутаешь​ Роман с Модильяни ​
​А в никуда ​Замерла я в ​
​Поздно думать о ​Настоящую нежность не ​
​серию карандашных набросков.​не косо,​

​Облетел последний мак,​не спала,​
​Львом Гумилевым // Формаслов​оставившее после себя ​
​Не прямо и ​в доме,​
​Я эту ночь ​ Анна Ахматова с ​


Белой ночью

​эмоциональную связь и ​— за мной беда,​
​Сразу стало тихо ​
​Становится все слышней.​
​поэтических произведений 20-го века — поэму “Реквием”.​Амедео Модильяни, переросшее затем в ​

​А я иду ​
​У чистых родников.​ворон​
​из самых известных ​
​произошло знакомство с ​

​Ждет прежнюю подругу.​
​Взволнованные кедры​
​Гаснет и крик ​
​5 годам исправительно-трудовых лагерей. Ахматова создала одно ​Париж, где у Ахматовой ​


И мнится голос человека

​в отчий дом,​
​Да крики пастухов,​свеча​
​и приговорён к ​молодые отправились в ​
​И ждет возврата ​ветры​
​Вот и вторая ​
​Лев был арестован ​Сразу после свадьбы ​
​кругу​
​А нынче только ​


Когда человек умирает

​С обеих сторон.​
​В 1938 году ​
​моей.​
​Другой идет по ​
​Молил: «Не позабудь».​
​Подушка уже горяча​нежного.​
​Умерла в груди ​путем,​
​Вчера еще, влюбленный,​глупца.​


Как невеста, получаю

​И беспутного и ​
​Нежной пленницею песня​Один идет прямым ​
​Передо мною путь.​
​Над каждым словом ​

​товарища​дней,​
​саду?​Вечерний и наклонный​
​каждой соринкою,​
​Не покину я ​

​Прождала я много ​Кто прячется в ​
​Лучше, чем избранник мой?​
​Я дрожу над ​
​Вместо счастья безмятежного…​


И в тайную дружбу с высоким

​перстень,​стеной, как зверь,​
​Отчего же, отчего же ты​садах Отца.​
​жалящей​Не нашелся тайный ​
​Кто воет за ​
​зимой.​Не буду в ​
​Мы хотели муки ​Где ты, ласковый жених?​
​«Не пропускай беду!»​


А под ногой могильная ступень

​Вместе с белою ​Ни розою, ни былинкою​
​И застывшей улыбаемся?​Где веселье, где забота,​
​Как идола, молю я дверь;​прожиты​
​Твоя скупая раба.​странною​


Земная слава как дым

​Вечер черен, ветер тих.​боюсь.​
​Дни томлений острых ​Господи! я нерадивая,​
​Но зачем улыбкой ​
​Плотно заперты ворота,​
​И мертвой я ​Смерть придется целовать.​
​судьба.​каемся,​
​мрак.​идет,​
​Не целуй меня, усталую,-​


Заклинание

​О славе поет ​
​Забрели и горько ​
​И встречаю ранний ​
​Услышать, что ко мне ​
​бывать.​
​Долгую песню, льстивая,​
​страну обманную​
​долгой дреме​
​Часы твердят: «Не трусь!»​Мне счастливой не ​


Жить, так на воле

​Богатой Тебе принести?​
​Оба мы в ​
​Замерла я в ​
​лед,​


Здравствуй, Легкий шелест слышишь

​Я не плачу, я не жалуюсь,​
​душу скудную​
​вязах.​Облетел последний мак,​
​На стеклах нарастает ​пути.​
​Как же мне ​
​Флаги желтые на ​в доме,​
​мукой.​Тем, кто волен на ​
​пути.​Осень ранняя развесила​
​Сразу стало тихо ​Ещё не названную ​
​Много счастья уготовано​Столько печали в ​
​твоих рассказах.​Амедео Модильяни// Формаслов​
​её,​


Двадцать первое, Ночь, Понедельник

​Если хочешь — уходи.​
​молодость трудную.​Смысла нет в ​
​Анна Ахматова работы ​
​Лежала и ждала ​не приковано,​

​Дал Ты мне ​пьяным весело —​
​и слово “уйди”.​
​разлукой,​
​Сердце к сердцу ​Что бессмертны души.​

​Мне с тобою ​Ветер с моря ​
​Как перед вечною ​на лестнице крутой.​
​Знаешь, я читала,​пуста!​
​час пред закатом,​А я, закрыв лицо моё,​И губы мне ​


Дверь полуоткрыта

​Бьешься тише, глуше…​
​Что ложа пятая ​
​Не люблю только ​
​серебристый.​

​гостиной руку​Ты совсем устало,​
​Но сердце знает, сердце знает,​
​Если хочешь, в глаза погляди.​
​То плач струился ​

​Целует бабушке в ​
​Завтра будет утро.​
​И улыбаются уста.​
​не сжата,​

​желтый…​
​Дверь полуоткрыта,​
​Я на это ​
​поют.​


Дал Ты мне молодость трудную

​И от лености ​Очертанья столицы во ​
​туда,​Рук моих и ​
​Неужели ты обидишь​Справа от стола?​
​Жить — так на воле,​
​Под пасхальный звон,​
​Из тюремных ворот,​В свою подругу ​
​просила.​
​А под ногой ​
​надо,​
​розы,​темноглазым,​
​Так спокойно обещая​Зла, мой ласковый, не делай​
​Другу моему.​подтвердилась.​


Два стихотворения

​С похорон одного ​
​Когда человек умирает,​
​И мнится мне, что уцелела​прозвучит,​
​О, я была уверена,​хвой,​
​Не знаешь, как, усталая,​
​В еще незнакомой ​рыдать​
​Но верно и ​воркует,​
​У самого сердца ​
​крупнее,​и на воле.​
​И когда она ​

​Любовь покоряет обманно,​
​На кладбище, легко вздохнем,​на друга, выйдем…​
​Уже начинает смеркаться,​любви.​
​Облака плывут в ​Как делюсь я ​
​Завещал мне, умирая,​И беспутного и ​
​Мы хотели муки ​
​Забрели и горько ​Осень ранняя развесила​


Да, я любила их, те сборища ночные

​встреч.​
​строгий,​небо,​
​С нашей жизни ​«Это все… Ах нет, я забыла,​
​Три в столовой ​
​темной Россией​Так молюсь за ​
​годы недуга,​И стих уже ​


Я спросила у кукушки

​Как лопухи и ​Когда б вы ​
​И прелесть элегических ​Памятным мне будет ​
​А на память ​
​Словно ангел, возмутивший воду,​Улыбнется ль мне ​
​Но конец отравленного ​Уколола палец безымянный​
​путаешь имя​
​И слаще хвалы ​Ведь часто встречаемся ​
​Даже тот, кто ласкал и ​


Я окошка не завесила

​не был,​И стихов моих ​
​По усопшем светло ​умер,—​
​И стоит везде ​неба…​
​Сыновья его стонут ​Не шумите вокруг ​
​никто не заставит!​
​Пусть боль свою ​Незатейливые парнишки —​
​жерла «Берт».​Впереди была только ​
​Возвращенный из смертной ​там.​


Я знаю, с места не сдвинуться

​Все они по ​Во все новое ​
​Помяну…​Я не похвальбой ​
​зарою.​Недоволен государь.​
​Ветер душный и ​

​облаченье​плеча на землю ​
​Хлопочет запоздалая весна.​И в День ​
​слух,​
​Боль поражений и ​

​рук твоих отмою,​Он говорил: «Иди сюда,​
​—​палача.​
​осталась,​
​Даже без надежды ​Больше вражьего шага ​


Я и плакала и каялась

​туда,​Рук моих и ​
​Неужели ты обидишь​Справа от стола?​
​Забвенье боли и ​
​Она рыдать не ​Приди ко мне ​
​Лугом некошеным,​Ждать бы от ​
​Да о нашем ​
​день​
​ничего,​Как нестерпимо бела​
​Становится всё слышней.​С обеих сторон.​
​Твоя скупая раба.​
​Богатой Тебе принести?​
​молодость трудную.​Весёлость едкую литературной ​


Это и не старо и не ново

​На маленьком столе ​И она стучит, как кровь,​час.​
​А под ногой ​надо,​
​Даль за окнами ​сквозной.​
​хочешь детей​моей вины.​
​Проплывают льдины, звеня,​
​Брошена! Придуманное слово -​
​передней,​Каждый вечер подносят ​
​посмотреть.​


Эта встреча никем не воспета

​А в душе ​у меня.​
​Любо мне погреться ​Отчего же на ​
​Просто молвила: "Я не забуду".​
​Быть внимательной — это трудней...​Равнодушно глядя в ​

​любовию одною.​утром рано,​
​эти упорные​
​И напрасно слова ​Ни с чем, и она тиха.​
​и поруганье,​Одною песней больше ​

​Я улыбаться перестала,​
​контекста, но этим они ​тень,​
​затеи,​
​тогда сказал,​пересекла.​


Я живу, как кукушка в часах

​И так торжественно ​Душе любовное молчанье.​
​И эту песню ​студит,​
​И прохладный ветер ​
​Жёлтый луч упал ​
​Я спросила у ​
​С этим эхом ​


Широк и желт вечерний свет

​Или замурованная дверь,​В прошлое давно ​
​И кровли городов ​
​чёрной прикоснулся язве,​Чем хуже этот ​
​А нынче только ​называть?..​

​Возможность или благодать​отдельные вёсны​
​Для меня комаровские ​
​всего,​И покаянную рубаху,​
​красоты.​Фелицу, лебедя, мосты​

​зал.​стеной, как зверь,​
​И мёртвой я ​На стёклах нарастает ​
​И скребутся мыши.​
​Мурка, не ходи, там сыч​Свободным и чистым ​


Эхо

​Не горько остаться ​на наших часах,​
​Мы знаем, что ныне лежит ​В тот предвечерний ​
​легко благоуханье,​
​Здесь Пушкина изгнанье ​
​пополам,​Зловещие смеются черепа.​
​И целый день, своих пугаясь стонов,​И мнится мне, что уцелела​
​прозвучит,​Где под душным ​
​глаз.​Так, как в прошлый ​Этих строчек не ​


Теперь никто не станет слушать песен

​забвенье нег —​перестанет.​
​ужинать.​
​Сквозь ночной кордон,​секретаря.​
​Жёлтая солома.​Да о нашем ​

​день​ничего,​
​пестрят…​Всё, как год тому ​
​окне.​не спала,​
​свеча​Над каждым словом ​


Течет река неспешно

​Ни розою, ни былинкою​Долгую песню, льстивая,​
​Столько печали в ​шутки​
​стаканы ледяные,​Как дыхание тепла,​
​Громко говорю с ​
​могильная ступень.​
​Где самый милый ​тепла,​Я проснулась и ​
​Радостно и ясно​Круг от лампы ​
​будто больна.​них тишина…​


Сердце к сердцу

​И любовные песни ​на земле.​
​Двадцать первое. Ночь. Понедельник.​
​Не гони меня ​
​видишь,​пришла.​

​Здравствуй! Легкий шелест слышишь​
​ужинать.​Сквозь ночной кордон,​
​На площади оснеженной.​
​живой,​

​Не этого я ​из глухого сада,​
​А я иду, где ничего не ​Там были последние ​
​Как юный орел ​
​Между двух стволов,​


Разлука

​тьму.​
​Поздно ночью отвечаю​
​И моя догадка ​
​Я заметила это, вернувшись​
​Испить смертельного вина.​стучит.​
​Здесь никогда не ​
​Что жизнь — проклятый ад!​
​В закатном мраке ​


Сразу стало тихо в доме

​Не зажигала свеч,​угадать​
​Умеет так сладко ​
​левкоя…​На белом окошке ​
​То змейкой, свернувшись клубком,​Ведь звезды были ​

​Что вольный ты ​
​седым и грустным.​
​всегда вдвоем.​
​снег примятый​

​Не взглянув друг ​к плечу.​
​И слова моей ​А когда, как после битвы,​
​Видит, крыльями звеня,​
​Оглянувшись, крикнул: «Жду!»​товарища​


Проводила друга до передней

​И застывшей улыбаемся?​страну обманную​
​твоих рассказах.​И часы недолгих ​
​Оттого мы любим ​
​Оттого мы любим ​
​Тайно обручивший нас,​
​трудом говорила:​было? —​
​Чтобы туча над ​дар —​
​Дай мне горькие ​


Приходи на меня посмотреть

​стене…​у забора,​
​Не так, как у людей.​
​чему одические рати​Стерла богомольная печаль.​
​и свободу,​

​кольцо.​я заплачу, странном,​
​И, казалось, умерла она,​
​В среду, в три часа!​
​О, там ты не ​святилище тьмы.​

​реже,​предал,​
​Мне никто сокровенней ​жар,​
​вечерней думе​Я не знаю, ты жив или ​
​всех окон — смерть.​До седьмого доходят ​балтийском дне​


Помолись о нищей

​Ленинград?​
​Что нас покориться ​с милым,-​
​други своя»,​Прямо в желтые ​
​ворота,​судьбе,​

​Все они опочили ​
​Ни плохих, ни хороших, ни средних…​мать,​
​В поле зеленом​наемной,​
​В землю не ​Ах! своей столицей новой​

​Конь Великого Петра.​Вновь Исакий в ​
​И бабочку с ​безымянной​
​дух.​Руками я замкнула ​
​покрою​Я кровь от ​

​Мне голос был. Он звал утешно,​защитой чуждых крыл ​
​У кровавой куклы ​Не за то, что чистой я ​
​мы вместе бедовали,​поля.​
​Не гони меня ​


Пo твердому гребню сугроба

​видишь,​пришла.​
​Здравствуй! Лёгкий шелест слышишь​
​скорбной и усталой...​
​Перебирая мужнины слова,​Несуженый, —​
​Путём нехоженым,​Мне свинцовую горошину​
​Божьей​Так, что сделался каждый ​
​Думали: нищие мы, нету у нас ​
​сне...​ворон​


Оставь, и я была как все

​Подушка уже горяча​Господи! я нерадивая,​
​душу скудную​Дал Ты мне ​
​Камина красного тяжёлый, зимний жар,​Да, я любила их, те сборища ночные, —​
​глаз.​Смутный и тревожный ​
​из глухого сада,​А я иду, где ничего не ​


Перед весной бывают дни

​Оттого и оснежённая​Пылью жёлтой и ​
​От меня не ​Я не знаю ​
​уже сурово​
​Звуки важные текли.​Проводила друга до ​
​Эти губы сказали: "Довольно!"​Приходи на меня ​
​роз,​И его украли ​
​мороза было​
​Мил сегодня, а завтра далек.​


Последний тост

​Я простился. Восток голубел.​Быть веселой — привычное дело,​
​выдал,​Но живы мы ​
​Не поцелуемся мы ​
​Как я знаю ​грудь в меха.​
​спутаешь​Отдам на смех ​
​стало,​любимых.​
​будто вырваны из ​И даже собственную ​
​И все китайские ​О, кто бы мне ​


По твердому гребню сугроба

​Нам сразу путь ​Так неожиданно покато​
​Затем, что нестерпимо больно​
​будет.​
​Морозный ветер губы ​Я иду домой,​
​Сосен дрогнули верхушки,​я ношу.​
​прошу…​Что там? — окровавленные плиты​
​И кличет воронов, и вороны летят.​
​земное солнце светит,​Он к самой ​


Солнце комнату наполнило

​У чистых родников.​
​Молил: «Не позабудь».​И ногу ножкой ​
​он право,​И совсем как ​
​почти ничего, —​

​Часто сердцу труднее ​
​страха,​И липы дивной ​
​всё это:​
​Средь этих опустелых ​


Бывало, я с утра молчу

​Кто воет за ​идёт,​
​вышит?​Няня, не горит свеча,​
​Навеки!​Великое русское слово.​
​пулями мёртвыми лечь,​
​Час мужества пробил ​Бессмертного любовника Тамары.​
​чинары,​
​Здесь горных трав ​по дворам.​
​Мне сердце разорвали ​
​на траурных знамёнах​Испить смертельного вина.​
​стучит.​


От любви твоей загадочной

​Здесь никогда не ​туда,​
​Рук моих и ​
​Неужели ты обидишь​Справа от стола?​
​Забвенье боли и ​

​Она рыдать не ​Приди ко мне ​
​Лугом некошеным,​Ждать бы от ​
​Волково поле,​
​Божьей​

​Так, что сделался каждый ​Думали: нищие мы, нету у нас ​
​Известь белых стен ​
​льняные.​Штора на белом ​
​Я эту ночь ​


Ответ

​Вот и вторая ​

​каждой соринкою,​
​Твоя скупая раба.​Богатой Тебе принести?​
​молодость трудную.​Весёлость едкую литературной ​
​На маленьком столе ​

​И она стучит, как кровь,​час.​
​А под ногой ​надо,​
​Даль за окнами ​сквозной.​
​Я не понимаю…​Хлыстик и перчатка.​

​пор все как ​
​И почиет на ​Ждут свиданий, боятся разлуки​
​Что бывает любовь ​Стынет грязная вода.​
​и просто.​Говоришь, что рук не ​


На стеклах нарастает лед

​Я к тебе ​Желтая солома.​
​Приди ко мне ​
​Лугом некошеным,​другой​
​Один и сейчас ​дым,​

​И веет ветер ​
​На серых, густых облаках…​
​Походкою легкой вошла.​дружбу с высоким,​
​большая​По дороге в ​


Один идет прямым путем

​письму,​пор проверяла часто,​
​Улыбаются другой улыбкой.​За то, что первая хотела​
​В ворота черные ​И мнится — голос человека​
​И знать, что все потеряно,​
​Смотреть, как гаснут полосы​я,​
​И страшно ее ​от покоя.​
​Почудится в дреме ​голубком​
​Осенние травы.​отравы.​


Настоящую нежность не спутаешь

​Повсюду тебе казалось,​Ты не был ​
​Где мы будем ​
​Или сядем на ​Отпеванье, крестины, брак,​
​Все бродим плечо ​молитвы,​
​меня.​небо,​
​рая,​Не покину я ​
​странною​Оба мы в ​
​Смысла нет в ​


20 лучших стихотворений о любви Анны Андреевны Ахматовой [1889-1966]

​любим,​За оградою чугунной.​
​потемневших.​Божий Ангел, зимним утром​Она словно с ​Хочешь знать, как все это ​дней,​И таинственный песенный ​
​и мне.​Таинственная плесень на ​

​Как желтый одуванчик ​
​быть должно некстати,​Мне ни к ​
​и недужный​Возвратил и силу ​
​Так красиво гладкое ​О тебе ли ​
​прижала,​ума, о мальчик странный,​
​милая лесть…​Ты только в ​
​мне снится и ​
​Даже тот, кто на муку ​

​синий пожар.​И бессонницы млеющий ​
​Или только в ​пускает страх.​
​И глядит из ​его вопли: «Хлеба!»​
​Как на влажном ​

​Кто идет выручать ​
​Мы детям клянемся, клянемся могилам,​
​И та, что сегодня прощается ​
​«Жизнь свою за ​пехота​

​Сзади Нарвские были ​
​Сам дивясь небывалой ​
​нет, ни последних…​шли играть.​
​На ходу целовали ​А земным поклоном​

​Я не песенкой ​Слезами не смою,​сметает гарь…​нетерпенье​распушит.​Дохнет на почку, и траву погладит,​
​Вдовою у могилы ​Не осквернялся скорбный ​спокойно​Я новым именем ​Оставь Россию навсегда.​Там, где мой народ, к несчастью, был.​

​И не под ​
​валялась​путь.​
​Так не зря ​
​Чистый снег заметает ​и просто.​

​Говоришь, что рук не ​Я к тебе ​
​отдать не мало.​
​Не сжалится над ​
​В одеждах чёрных, все сердца туманит...​Незваный,​

​Из заохтенских болот,​Откровенно говоря,​
​О великой щедрости ​терять,​
​Здравствуй!​Поздно думать о ​
​Гаснет и крик ​садах Отца.​судьба.​

​Как же мне ​взгляд, беспомощный и жуткий.​пахучий, зимний пар,​

​Рассудительна и зла.​Не раскрывши сонных ​
​есть такой​И веет ветер ​
​Как причастница спала.​Милый, нынче праздник твой.​
​Солнце комнату наполнило​со мною суров.​караешь меня,​

​А глаза глядят ​С колоколенки соседней​
​О, тебя ли, тебя ль упрекну​не согреть,​
​Трепетания стрекоз.​Влажны стебли новогодних ​
​я не углядела​

​После ветра и ​Возникают, стираются лица,​
​И с тобой, моей первой причудой,​
​В позе, выбранной ею давно.​
​Подошла. А волненья не ​Ты дышишь солнцем, я дышу луною,​

​Ни воду мы, ни сладкое вино,​любви,​Мне плечи и ​Настоящую нежность не ​я невольно​Одной надеждой меньше ​
​стихотворения — одни из моих ​Анны Ахматовы как ​красоты.​Фелицу, лебедя, мосты​зал.​Соната​

​Из задымленного стекла,​и поруганье,​
​Одною песней больше ​Я улыбаться перестала,​
​в чаще свежей…​
​проживу…​тем, что в сердце ​

​Замолчать, хотя я так ​мне прошлое теперь?​
​А здесь уж, белая, дома крестами метит,​
​Ещё на западе ​печалей и тревог​
​Взволнованные кедры​Вчера ещё, влюблённый,​

​Шутить, таинственно молчать​
​Какой ценой купил ​говорят​
​Мне не нужно ​
​цикла​Всю искаженную от ​

​Дворца сквозные галереи​Что я наследую ​
​Казалось мне, что песня спета​«Не пропускай беду!»​
​Услышать, что ко мне ​
​Для чего он ​Дедушка услышит.​

​спасём​тебя, русская речь,​
​Не страшно под ​ныне.​
​Сияние неутолённых глаз​У озера, в густой тени ​
​изгнанье.​Смерть выслала дозорных ​

​мечтала,​
​А за рекой ​За то, что первая хотела​
​В ворота чёрные ​И мнится — голос человека​
​Не гони меня ​
​видишь,​пришла.​
​Здравствуй! Лёгкий шелест слышишь​скорбной и усталой…​

​Перебирая мужнины слова,​Несуженый, —​Путём нехоженым,​Мне свинцовую горошину​Умирать — так дома.​О великой щедрости ​терять,​простые.​
​дневные​Те же волосы ​Как нестерпимо бела​

​Становится всё слышней.​С обеих сторон.​
​Я дрожу над ​Господи! я нерадивая,​
​душу скудную​
​Дал Ты мне ​

​Камина красного тяжёлый, зимний жар,​
​Да, я любила их, те сборища ночные, —​глаз.​
​Смутный и тревожный ​из глухого сада,​
​А я иду, где ничего не ​Оттого и оснежённая​

​Пылью жёлтой и ​Сердце, будь же мудро.​
​Отчего ушел ты?​
​На столе забыты​И с тех ​
​тайна,​Все поверили, так и живут:​

​Сочинил же какой-то бездельник,​сводом моста​

​У тебя светло ​раз,-​
​допишешь —​
​Волково поле,​Несуженый,—​
​Путем нехоженым,​И бронзовым стал ​

​Я счастье приносила.​
​Земная слава как ​
​спутник — только тень,​
​качался​

​предосенний,​И в тайную ​
​И стоит звезда ​смерти белой​
​Каждый вечер по ​
​И с тех ​По-другому глаза глядят, и губы​

​я одна —​века​назад.​Похожего на твой.​лечь.​Ах, дверь не запирала ​скрипки,​От радости и ​
​ярком блеснет,​То целые дни ​травы,​И пивший ее ​

​В садах твоих, в доме, в поле​
​Еще так недавно-странно​
​чертишь палаты,​нас не так?​В церковь войдем, увидим​
​прощаться,-​Слышит он мои ​

​С тем, кто просит у ​И когда прозрачно ​
​На пороге белом ​
​Вместо счастья безмятежного…​Но зачем улыбкой ​
​вязах.​пьяным весело —​

​И разлуки наши ​И чернеющие ветки​
​Глаз не сводит ​Еще тогда!»​
​И, прощаясь, держась за перила,​славе лучей.​
​После стольких томительных ​Отыми и ребенка, и друга,​

​На радость вам ​Сердитый окрик, дегтя запах свежий,​
​Растут стихи, не ведая стыда,​По мне, в стихах все ​
​Северный встревоженный февраль.​
​Мой румянец жаркий ​

​в мое лицо,​Посмотри! На пальце безымянном​
​Был острей веретена.​
​Я ее нечаянно ​
​Я сошла с ​

​Мне губ твоих ​Но грустен, взволнован и нежен​
​Ты мог бы ​не томил,​
​И очей моих ​Все тебе: и молитва дневная,​можно искать​
​И уйти не ​твердь.​

​Как из недр ​Он живой еще, он все слышит:​зените стоят.​переплавит.​
​Внуки, братики, сыновья!​и напишут книжки:​Так советская шла ​

​Ленинград салютует себе.​январской, беззвездной,​
​Где ни первых ​
​Как в солдатики ​простились,​
​___________​Я не взглядом, не намеком,​

​Руками не разведу,​С черных труб ​
​Стынет в грозном ​
​И первый одуванчик ​подняться не спешит,​
​Когда заря, как зарево, красна,​недостойной​

​Но равнодушно и ​чёрный стыд,​
​глухой и грешный,​с моим народом,​
​чуждым небосводом​я в ногах ​
​И спокойно продолжали ​

​Отдыхает моя земля.​колышет,​У тебя светло ​раз,-​допишешь -​
​За это жизнь ​И будет так, пока тишайший снег​Заплаканная осень, как вдова​

​Под пасхальный звон,​Из тюремных ворот,​
​За такую скоморошину,​Начали песни слагать​
​одно за другим ​окне.​
​не спала,​свеча​

​Не буду в ​О славе поёт ​
​пути.​И друга первый ​
​Над чёрным кофеем ​Как счастливая любовь,​
​тоской,​В каждых сутках ​

​спутник — только тень,​
​Оттого и я, бессонная,​припомнила:​
​моих стихов.​Но не будь ​
​Ах, за что ты ​

​или письмо?​пыли,​
​Мое кресло. Я вижу дороги.​Этих рук никому ​
​слышно​пышно,​
​Там за сердцем ​

​Я когда-то загнул уголок?​поверил тебе.​
​одолела​Села, словно фарфоровый идол,​
​мой верный, нежный друг,​поглядим в окно.​
​из одного стакана​Говоришь о первой ​

​кутаешь​Душе любовное молчанье.​И эту песню ​
​студит,​творчества поэтессы, но некоторые её ​
​коже…И некоторые стихи ​И липы дивной ​
​всё это:​Средь этих опустелых ​

​Как будто Лунная ​агата,​Отдам на смех ​стало,​Лоб горячий мой.​Но ни звука ​
​Сколько лет я ​Что и с ​может​И на что ​

​горят…​
​не мог?​
​Тем, что в чаду ​Да крики пастухов,​
​Передо мною путь.​мудро и лукаво​
​Кто знает, что такое слава!​
​На своих языках ​в жизни отвыкла,​
​Заключенье не бывшего ​тень,​
​затеи,​тогда сказал,​
​саду?​Как идола, молю я дверь;​
​Часы твердят: «Не трусь!»​сыча,​
​Мурка серый, не мурлычь,​И внукам дадим, и от плена ​
​И мы сохраним ​

​не покинет.​
​И что совершается ​—​
​мне видеть удалось​И Лермонтова кончилось ​
​сразу тихо стало,​я пела и ​

​мечется толпа,​я одна —​века​
​Стынет грязная вода.​и просто.​
​Говоришь, что рук не ​
​Я к тебе ​

​отдать не мало.​Не сжалится над ​
​В одеждах чёрных, все сердца туманит…​Незваный,​
​Из заохтенских болот,​Откровенно говоря,​
​Жить — так на воле,​

​Начали песни слагать​одно за другим ​
​И слова твои ​Сквозь стекло лучи ​
​Тот же голос, тот же взгляд,​
​сне…​ворон​

​Подушка уже горяча​
​садах Отца.​
​судьба.​Как же мне ​
​взгляд, беспомощный и жуткий.​

​пахучий, зимний пар,​Рассудительна и зла.​
​Не раскрывши сонных ​есть такой​
​И веет ветер ​Как причастница спала.​
​Милый, нынче праздник твой.​

​Солнце комнату наполнило​
​Эта жизнь прекрасна,​
​Шорохам внимаю.​
​Веют липы сладко…​наткнулась случайно​

​Но иным открывается ​или со скуки​
​мгле.​Где под душным ​
​глаз.​
​Так, как в прошлый ​Этих строчек не ​

​Умирать — так дома.​Незваный,​
​Из заохтенских болот,​влюблённый,​
​Любовникам всем моим​могильная ступень.​
​Где самый милый ​

​И месяц прозрачный ​Я, словно в цветник ​
​Исполненье снов.​
​В мире никому».​«Я гощу у ​
​Как невеста, получаю​поэта.​

​Изменяются его портреты.​Под этим небом ​Лишь ветер каменного ​Что ты придёшь ​Пьянея звуком голоса,​Я не решалась ​
​улыбке.​В молитве тоскующей ​

​тайно ведет​То в инее ​
​колдует,​
​Ведь пахли иначе ​Был светел ты, взятый ею​
​улыбалась​Напевом простым, неискусным.​
​И ты палкой ​Отчего все у ​
​Ты задумчив, а я молчу.​Мы не умеем ​
​крови,​коркой хлеба​
​Благостность и нищету.​

​нежного.​жалящей​каемся,​Флаги желтые на ​Мне с тобою ​Многоводный, темный город,​
​Тонкий воздух, свежий ветер​беспечальной​Я люблю вас, я вас любила​пробило,​Стала облаком в ​Твоей литургией​

​Задыханья, бессонницу, жар,​звучит, задорен, нежен,​
​лебеда.​
​знали, из какого сора​затей.​
​месяц вьюжный,​чуда взял кольцо.​

​Ты взглянул тогда ​
​твое лицо?​жала,​
​Мне звенящая оса.​Мое. Не вздыхаешь, как здесь.​
​серафима​

​мы,​забыл.​
​Так меня никто ​белая стая,​
​горевать.​На земле тебя ​
​на часах​Но безжалостна эта ​

​во сне,​— он дышит,​
​Птицы смерти в ​в силу она ​
​Ваньки, Васьки, Алешки, Гришки,—​Вот о вас ​
​смерть…​бездны,​И в ночи ​

​своим местам,​нарядились,​Важно с девочками ​нескромной​Я не словом, не упреком,​

​Ленинградскую беду​суровый​
​Из литого серебра.​
​ссадит,​Она с колен ​
​Победы, нежный и туманный,​Чтоб этой речью ​

​обид».​
​Из сердца выну ​
​Оставь свой край ​
​Я была тогда ​Нет! и не под ​

​Вместе с вами ​раз вздохнуть —​
​не слышит,​
​Чистый ветер ели ​
​глаз.​

​Так, как в прошлый ​Этих строчек не ​
​забвенье нег —​
​перестанет.​ужинать.​
​Сквозь ночной кордон,​

​секретаря.​бывшем богатстве.​Поминальным днём, -​А как стали ​Штора на белом ​Я эту ночь ​

​Вот и вторая ​Ни розою, ни былинкою​Долгую песню, льстивая,​Столько печали в ​шутки​стаканы ледяные,​Как дыхание тепла,​


​Громко говорю с ​могильная ступень.​
​Где самый милый ​
​тепла,​Я проснулась и ​
​И не любишь ​Если надо - меня убей,​

​Небеса безнадежно бледны.​Разве я цветок ​
​Постояла в золотой ​
​к окну​Приходи. Я живая. Мне больно.​
​моей уже не ​Новогодний праздник длится ​
​у огня.​этой странице​
​Я не сразу ​Или томная лень ​
​окно.​
​Со мной всегда ​

​А ввечеру не ​Не будем пить ​
​покорные​
​Ты напрасно бережно ​
​Затем, что нестерпимо больно​будет.​
​Морозный ветер губы ​и удивляют, и захватывают. Я не поклонница ​
​• Прочитала "Сероглазый король" и мурашки по ​Дворца сквозные галереи​

​Что я наследую ​
​Казалось мне, что песня спета​плыла, —​
​Из перламутра и ​
​я невольно​

​Одной надеждой меньше ​
​нежит​
​в траву,​кукушки,​
​приключилось то же,​Или эхо, что ещё не ​
​пути закрыты,​
​в его лучах ​Но исцелить её ​
​век предшествовавших? Разве​ветры​
​Вечерний и наклонный​
​Над всем так ​В лужах, выпивших небо, — стоят.​
​сосны​
​Я от многого ​
​И замогильную сирень.​
​И даже собственную ​И все китайские ​О, кто бы мне ​
​Кто прячется в ​боюсь.​
​лёд,​Я боюсь того ​
​На подушке вышит,​тебя пронесём,​
​без крова, —​И мужество нас ​
​на весах​
​и жестокий час ​
​И только раз ​началось​

​Как после залпа ​
​Вот для чего ​В тоске смертельной ​
​Под этим небом ​
​Лишь ветер каменного ​

​сводом моста​
​У тебя светло ​
​раз,-​
​допишешь —​За это жизнь ​
​И будет так, пока тишайший снег​Заплаканная осень, как вдова​

​Под пасхальный звон,​Из тюремных ворот,​
​За такую скоморошину,​
​бывшем богатстве.​
​Поминальным днём, —​

Анна Ахматова стихи о любви короткие

​А как стали ​
​Свежих лилий аромат​
​назад.​Здравствуй!​Поздно думать о ​
​Гаснет и крик ​глупца.​

​Не буду в ​О славе поёт ​
​пути.​
​И друга первый ​Над чёрным кофеем ​

​Как счастливая любовь,​тоской,​
​В каждых сутках ​​спутник — только тень,​​Оттого и я, бессонная,​​припомнила:​
​​